8 Июля, 2020 Среда

Будущее необеспеченного кредитования в России

Москва, платформа Zoom
В архиве

Совместная конференция медиахолдинга РБК и кредитного рейтингового агентства НКР.

Тенденция к сокращению банковских портфелей необеспеченных займов наблюдалась еще в начале 2020 года, а после введения карантинных мер данный процесс стал значительно ускорятся. Кратковременные кредиты без залога в условиях пандемии и самоизоляции оказались самыми уязвимыми и невостребованными среди всей линейки банковских продуктов.

Падение зарплат, снижение платежеспособности и неготовность со стороны потребителей брать долговые обязательства из-за нестабильности ситуации – стали основными причинами, вызвавшие уменьшение потребительского спроса к необеспеченным займам. Сложившаяся ситуация, безусловно, оказала негативное влияние на прибыльность банков. На сколько сократился объем потребительских кредитов с начала года? Что прогнозируют эксперты банковской отрасли по выдаче необеспеченных займов в ближайшие полгода?

На эти и другие вопросы ответят ведущие представители банковского сообщества в рамках конференции РБК И НКР.

Прямая трансляция с 15:00 до 16:00 будет доступна:

В архиве
Модератор
Кирилл Лукашук
генеральный директор агенства НКР (Национальные Кредитные Рейтинги)
Спикеры
Станислав Тывес
заместитель председателя правления банка «Уралсиб»
Елизавета Данилова
директор Департамента финансовой стабильности Банка России
Евгений Надоршин
главный экономист консалтинговой компании «ПФ Капитал»
8 июля 2020, среда
15:00 — 16:00
Среди тем
Глубина потенциального спада рынка и сроки восстановления кредитной активности
Корректировка скоринговых моделей с учетом рисков пандемии: как будет выглядеть новый идеальный заемщик?
Реальный объем проблемных потребкредитов: когда ждать на балансах банков?
Влияние роста проблемных активов на финансовое состояние крупнейших розничных банков
Работа с проблемными активами: кредитные каникулы и собственные программы реструктуризации
Модель розничного банка после пандемии: как изменится бизнес и какие новые точки роста

Туманная реальность для банков: разборчивость в сегментах и возможные корпоративные дефолты

В отличие от многих отечественных отраслей банки подошли к коронакризису с надежным запасом прочности по капиталу. Однако, по прогнозам ЦБ, в 2020 году динамика розничного кредитования будет нулевой или отрицательной, а объемы потребительского кредитования уменьшатся на два или более процентов. О модернизации рабочих процессов, новых реалиях и прогнозах мы поговорили с заместителем председателя Правления, руководителем Службы управления рисками ПАО «Банк Уралсиб» Станиславом Тывесом.

Станислав, чем период пандемии отличается от предыдущих экономических кризисов для банковского сектора?

К марту 2020 года банки подошли в иной форме, с другим инструментарием и клиентской базой, чем в предыдущие кризисы. В новой реальности, которую создают ЦБ и макроэкономика, для того, чтобы заработать, мы вынуждены были от определенных групп клиентов отказаться. Отказаться, несмотря на то, что могли в этих сегментах хорошо заработать, но на высоком риске. Поэтому сейчас некоторые клиенты — физические и юридические лица — вынуждены уходить в МФО, а, возможно, часть из них — в серую зону кредитования.

Фактически в марте перед всеми банками стоял выбор между двумя возможными решениями. Первый сценарий — закрыть почти все кредитование, оставить примерно 20% выдач и ждать. Многие банки выбрали этот вариант. Второй путь — убрать только то, что банки считают совсем не нужным, и где с наибольшей вероятностью не будет возможности заработать с учетом повышенной дефолтности. А дальше действовать по ситуации. Если рынок стабилизируется, банк вернется к прежним условиям, если ситуация станет хуже — введет новые ограничения. По моему мнению, останавливать кредитование нельзя. Это слишком консервативно и применимо только на случай самых негативных сценариев в экономике. Это однозначно ведет к потере рынка, своей доли в нем.

Поэтому «Уралсиб» выбрал второй сценарий.

Ситуацию на рынке в последние три месяца я называю туманом. Но туман начинает постепенно рассеиваться. Начиная со второй половины мая доля просрочки и количество заявок на реструктуризацию стабилизировались. Сейчас уже можно представить, какая нас ждет доходность по портфелям розничных кредитов в этом году. Доходность с увеличенными резервами стремится к нулю. По хорошему сценарию, исключающему вторую волну заболеваемости коронавирусом и повторение строгих карантинных мер, мы ничего не потеряем, но и много заработать, видимо, не получится.

Банки продолжат кредитовать. Конкуренцию никто не отменял. Долю рынка сейчас легко можно забрать, потому что многие банки ввели ограничения. Однако, наверное, преждевременно такие завоевания делать.

Что «Уралсиб» предпринимал в связи с коронакризисом?

На четвертой неделе марта цена на нефть категорически просела, и доллар взлетел. Уже тогда шли дискуссии о том, какие сегменты кредитования в рознице нужно ограничивать. В действительности ограничения ввели еще до того, как зафиксировали рост просрочки. Ограничили сегменты, в которых рост просрочки в итоге и увидели.

Это специфический кризис для розницы-одномоментный выход на просрочку, выход на реструктуризацию большого количества клиентов. Большая часть пострадавшего сегмента — представители малого бизнеса: это и собственники, которые зачастую кредитовались в банке как физические лица без полноценного подтверждения дохода, это и сотрудники, которые были заняты в малых предприятиях.

Судя по уже имеющейся статистике, проблемы с этим сегментом произошли во всех рейтингах. Ситуация понятна: если у предпринимателя был маленький магазин одежды в городе с населением до 100 тыс. человек, и торговая точка вынуждена была закрыться на карантин, то собственнику и кредит выплачивать нечем, и зарплату сотрудникам тоже. Некоторые представители малого бизнеса, у которых были сбережения, квартиры и другие активы, реализовывали их, чтобы выплачивать кредиты и зарплаты сотрудникам.

Однако в целом по стране пандемия нанесла по малому бизнесу очень серьезный удар. Люди, которые в нем работали, моментально обратились за реструктуризацией, сразу перестали выплачивать взносы по кредиту, у них не было подушки безопасности.

Банки ограничивали кредитование во время пандемии в сегменте малого бизнеса. Оно ограничено до сих пор, несмотря на то, что ситуация стабилизируется. Некоторые банки ограничивали все сегменты, кто-то — конкретные индустрии. Реакция банков на происходящее понятна. Если в банк за кредитом обращается сотрудник небольшой организации, которая закрыта уже два месяца, то, наверное, стоит, по крайней мере, хорошо подумать, прежде чем заключать с этим человеком кредитный договор. Кроме того, отсекались сегменты, в которых наши модели предсказывали повышенную дефолтность, которую не получится покрыть ставкой с учетом регуляторных ограничений по полной стоимости кредита.

Какие неожиданные моменты происходили во время работы в период изоляции?

Зачастую люди звонили в коллекшн и кол-центр не по вопросам реструктуризации, а с просьбой объяснить, что происходит. Они нервничали. Иногда клиенты звонили и говорили, что им не нужна реструктуризация, что они выплачивать кредит не будут, хотя возможности есть. Люди не знали, что будет происходить в мире, что будет с ними. Эти клиенты считали, что будет лучше, если деньги побудут у них. «Жизнь наладится — я вам все верну, не звоните мне», — говорили они. Такого мы в предыдущие кризисы не фиксировали.

После принятия 106-ФЗ клиенты, которых банки считают хорошими заемщиками, сообщали нам, что лучше воспользуются кредитными каникулами, хотя материальная возможность выплачивать взносы у них есть. Они говорили, что позже закроют договор досрочно или выполнят обязательства по нему, когда накопят нужную сумму.

Каков будет объем восстановленных реструктуризованных кредитов?

В стабильное время в дефолт уходит 20-25%. Дефолтом в данном случае я называю просрочку свыше 90 дней через год после реструктуризации. Выйдет ли сейчас больше 25% или нет? С одной стороны, может и больше выйти, потому что кризис серьезный: падение ВВП, близкое к кризису 2008-2009, много увольнений. С другой стороны, много реструктуризаций, которые люди делали впрок, и эти кредиты должны выплачиваться дисциплинированно.

В определенные недели апреля доля клиентов, не оплативших свой ежемесячный платеж, выросла на 30%. Были дни, когда мы наблюдали двукратный рост. После майских праздников цифры вернулись на показатели начала года: января, февраля, марта, ситуация, конечно, нормализуется. По потребительским кредитам цифры даже лучше стали. По автокредитам показатели чуть похуже, чем было до кризиса, но намного лучше тех, что мы фиксировали в апреле-мае.

Во время пандемии ежедневное количество заявок на реструктуризацию выросло более чем в 10 раз. Сейчас заявки вернулись к прежним показателям. Однако мартовские ограничения кредитной политики остаются. Для их отмены недостаточно трех недель стабилизации выхода в просрочку. Мы еще не видели второй стороны кризиса, а именно, корпоративных дефолтов. В среднем бизнесе мы наблюдали минимальный объем заявок на реструктуризацию и пока за этот кризисный период не фиксировали там дефолтов вообще. Нормально это или нет? Время покажет. Ответа пока нет ни у Центробанка, ни у макроэкономистов.

По новым выдачам розничных кредитов нанесен серьезный удар. При этом накопленные портфели снижаются пока незначительно. Причина этого лежит на поверхности. Если объем потребительских кредитов, выданный рынком в апреле 2020 года, сравнить со среднемесячным значением предыдущего года, то мы увидим падение примерно на 40%. Объем не сразу отражается на портфеле. Сначала сокращаются выдачи, а потом начнет падать общая задолженность, так как погашение по старым кредитам не будет в достаточной мере замещаться новым потоком.

Какие выводы сделают банки из ситуации с пандемией? Каких изменений ждать?

Диджитализация позволила поддерживать продажи. Все банки занимались цифровизацией, искали, как быстрее организовать доставку, сделать связь с клиентом удобнее. Однако диджитализация пока не покрыла страну полностью: не все россияне имеют смартфоны, не все умеют получать кредиты и открывать банковские счета в дистанционном режиме.

Во время пандемии я не заметил чего-то совершенно нового в области риск-менеджмента. Мы постоянно делали стресс-тесты, в которые закладывали увеличение риска в два раза. Исходя из показателей, оставляли буфер по доходности. Сейчас мы видим, что риск вырос меньше чем в два раза. Банки, которые закладывали эти буферы, в любом случае чувствуют себя спокойнее. «Уралсиб» этот буфер закладывал. У нашего банка сильные позиции по ликвидности, поэтому мы можем себе позволить кредитовать и пытаться отыграть некоторые сегменты на рынке.

Вообще кризис — хорошая возможность проанализировать затраты, процессы и автоматизацию. Мы упрощаем работу, изучаем, что в кредитных процессах можно сделать дешевле, удобнее для клиента, при этом без ущерба для риска и доходности.

В целом на перспективах розничного кредитования, которое являлось главным драйвером доходности российских банков, снижение ставки может сказаться куда серьезнее, чем пандемия. Ставка будет снижаться, доходность кредитных организаций — падать. Это будет немного другой бизнес, другие модели. К новой реальности нужно будет приспосабливаться, увеличивать комиссионные доходы, стимулировать транзакционную активность клиентов. Европа уже живет в таких реалиях. России, видимо, предстоит пройти этот же путь.

Скачать презентации

Дневник online. Будущее необеспеченного кредитования в России